Свет в твоём окне - Страница 19

Брюс резко повернулся к ней. В его глазах уже не было и следов улыбки.

Джойс отметила про себя, что за прошедшие дни он будто помолодел. Она не могла не отметить и видневшиеся из-под коротких рукавов рубашки его рельефные, налитые, почти что борцовские бицепсы. Под тканью рубашки угадывалась мощная грудь человека, не пренебрегающего спортом. Его загоревшие на солнце руки были покрыты темными волосами. Точнее говоря, не темными, а иссиня-черными. Эти волосы, казалось, даже светились. Скользнув взглядом по его руке, Джойс снова удивилась тому, насколько большими были кисти его рук и насколько длинными пальцы.

— И что это такое! Стоит мне лишь открыть рот, как все сразу же сводят услышанное от меня к моему изобретению! — посетовал Брюс.

— А как же иначе? Ведь ты же поинтересовался, можно ли доверять мне… — промямлила Джойс.

— Ага. Следовательно, следуя твоей логике, если я доверяю женщине, то это означает, что мне следует взять ее за руку, отвести в лабораторию и вручить подробнейшее описание моего исследования, включая его результаты и выводы.

Джойс заметно оживилась.

— Так эти исследования все-таки проводились? — спросила она, стараясь не особенно демонстрировать охватившее ее возбуждение.

— А тебя, крошка, все это очень интересует, не так ли?

— Ну не так чтобы очень…

Повернувшись, Брюс оперся одной рукой на край стола, уже сервированного к завтраку, а вторую руку положил на спинку кресла, в котором сидела Джойс. Она почти физически ощущала силу, излучаемую им, и чувствовала себя беспомощной рядом с этим сгустком энергии. Брюс же продолжал молча разглядывать ее с выражением легкой насмешки на лице.

Его черные глаза были устремлены на нее и, не отпуская, гипнотизировали. В них читалось восхищение. Они как бы ласкали ее. Джойс видела совсем рядом его чувственные губы. Они были так близко от ее губ, что ей внезапно захотелось, чтобы он поцеловал ее, но она тут же заставила себя забыть об этом. Да, это соседство было явно опасным для нее.

Боясь уже саму себя, Джойс начала бледнеть. Она на всякий случай крепко сжала губы и зажмурилась.

Заметив ее состояние, Брюс спросил:

— Что случилось? Ты себя неважно чувствуешь?

— Нет-нет. Ничего страшного… Так о чем мы говорили? — открывая глаза, спросила Джойс.

— О доверии, которое ты внушаешь мне, а также о моем изобретении.

— Ах да, конечно.

— Насколько я могу понять, тебя лично мое изобретение мало интересует. Ни ты, ни твоя мама не бреетесь, — пошутил Брюс. — Ты не имеешь отношения к производству бритвенных принадлежностей, и мое изобретение никак не может подорвать твой бизнес. И то обстоятельство, что ты появляешься в наших краях как раз в это время, скорее всего, не имеет ничего общего со сделанным мною открытием. Я прав?

— А ты как полагаешь? — ушла от прямого ответа Джойс.

— Я полагаю, что до сих пор мне еще ни разу не приходилось быть в обществе одновременно двух столь интересных и не похожих одна на другую женщин. И каждая из них хороша по-своему. Трудно даже поверить — две красавицы под одной крышей!

— Ну знаешь ли, Брюс, ты изряд…

— Все, достаточно! Баста, Джойс! Должен заметить, что Дорис не столь неприступна, как ты.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Видишь ли, мне не очень нравится разыгрывать из себя ухаживающего важного павлина. К тому же как-то не по мне говорить одной женщине о слабостях другой, даже если речь идет всего лишь о чрезмерном любопытстве… Но вот если я могу доверять тебе, если ты не станешь рассматривать услышанное как стремление стимулировать интерес к моей особе или как уверенность в том, будто Дорис от меня без ума, тогда я готов поделиться с тобой кое-чем. Так вот, вчера ночью…

— Как это вчера ночью? — живо перебила его Джойс.

— Ну да, вчера ночью, — внимательно поглядев на нее, повторил Брюс Мелвин, не понимая, почему она переспрашивает.

— Но ведь мы же ушли с нею вдвоем сразу после ужина, — напомнила Джойс.

— Абсолютно верно. Вы удалились с нею, оставив нас с сэром Патриком вдвоем. Так оно и было. Сэр Патрик не дал мне уйти, задержав своими разговорами о бизнесе. По всей видимости, ему некому излить душу, вот он и отыгрывался на мне. Как ты понимаешь, его разговоры абсолютно не интересовали меня. Мысли мои были заняты предстоящим свиданием.

— Ты говоришь о свидании? — переспросила Джойс.

— Ну да. Я намеревался показать Дорис наше озеро. Дело в том, что в одной из бесед я упомянул лечебные свойства некоторых из растущих тут растений, и к тому же, не задумываясь особенно, упомянул слово «лаборатория». Ты понимаешь, растущие вокруг озера лекарственные растения и в довершение ко всему — лаборатория?

— Но ведь из этого не следует, что за всеми этими разговорами скрывается что-то конкретное… Ведь так?

— Вне всякого сомнения, если ты имеешь в виду договоренность о свидании… Короче говоря, мы с Дорис встретились в одиннадцать в вестибюле.

— О господи! А я-то как сурок спала уже в это время в своей комнате!

Брюс широко улыбнулся. Его крупные зубы влажно блестели, когда он в очередной раз наклонился к Джойс и прошептал, озорно глядя ей в глаза:

— Ты действительно спала, и спала как ангел, моя дорогая!

От негодования Джойс всплеснула руками и прокричала срывающимся голосом:

— Не смей приближаться ко мне! Слышишь! Ты… Ты же настоящий вампир! Ты просто бандит! А я уверена, что не существует никакой проклятой лаборатории и никаких твоих распрекрасных изобретений…